Говорят, что Филипп Старк спроектировал Яхту А за два часа. Но это, как выясняется, совсем не так. «Иногда нужно всего 30 секунд, чтобы составить проект», говорит француз по-английски с жутким акцентом. «Я сам себе говорю: это слишком просто, такого не может быть. Но 90 процентов моих работ делаются так. Мне немного стыдно. Это ненормально».
Эту способность внезапно вызывать в воображении целые проекты он относит к чрезвычайной мощности подсознания, которое он сравнивает с полем магмы, бурлящей под поверхностью сознания. Когда он работает над проектом — всегда в одиночестве, с видом на море — из поля магмы вырывается всплеск, выталкивая наружу, в сознание, почти полностью завершенный проект. Муки борьбы, бесконечное усовершенствование... это не для него. «Люди всегда удивляются, когда я говорю, что могу спроектировать что-то за 5 минут; но это правда, и это не набросок — наброски нелепы».
Филипп Старк — дизайнер всемирно известной Моторной яхты А. Все фотографии - Christoffer Rudquist
Дизайн, которому суждено было стать наиболее обсуждаемым в мире супер-яхт, пришел в голову Старка, когда тот был в Бурано, у себя дома в Венеции, в 2004 году.
За идеей длины и наличия 6 кают не стояло никакого техзадания. «За этим стояла только красота проекта, красота и интеллигентность владельца», Говорит Старк. «Он просто предоставил мне полную свободу».
Смелый владелец. К тому моменту у Старка в багаже была 24-метровая парусная яхта Virtuelle и 65-метровая моторная Wedge Too от компании Feadship, которую он подхватил на полпути постройки. Но ничего и близко стоящего к масштабам моторной яхты А – и ничего в его каталоге, даже отдаленно намекающего на то, что он сконструирует. «Если я делаю ее похожей на другие лодки – зачем? Зачем тратить на это деньги? Мне всегда грустно, когда люди копируют, потому что они тратят деньги клиента впустую. Мы каждый раз должны приносить что-то новое и интересное, чтобы двигать цивилизацию вперед. Когда ты копируешь, ты идешь назад».
Мы встретились на борту лодки в Абу-Даби. Он с женой Жасмин только что прибыл из Японии, став на короткую стоянку перед продолжением пути в Португалию, где у него дом — один из пяти по всей Европе, среди песчаных дюн на юге страны. Старк проведет там неделю, подобно отшельнику, за рабочим столом с карандашом и листком бумаги формата А4. Дом, который он называет «cabana», очень прост: в нем нет водопровода, электричество вырабатывается солнечными батареями. Ничему не дозволено нарушать его концентрацию. Жасмин разбирается со всеми запросами, а их в неделю бывает более 50, оставляя Старку его транс и вид на любимый Атлантический океан.
«Я вышел из моря», говорит он. «У моего отца была большая деревянная лодка с парусом, и лучшие моменты моей жизни случались, когда я приходил в шлюпочную мастерскую и смотрел, как ремонтируют лодку».
Легендарный вид с кормы Моторной яхты А
Однажды он назвал себя «амфибией», ведь в детстве он редко бывал вне воды, гоняя на лодках по Сене и позже, обучая технике спасения на водах недалеко от Морле в Бретани, там, где море — одно из самых свирепых в мире, и где стоит разбитый маяк, прославленный Филиппом Плиссоном. «Я начал свой путь, пройдя очень серьезную, жесткую школу мореплавания в возрасте 14 или 15 лет. Пятью-шестью годами позже я стал учителем, и моей работой было топить лодки и показывать студентам, как выжить. Именно там я начал любить море, настоящее море, бурное море — особенно Атлантику».
Эту особую любовь в морской стихии он привносит в свои проекты лодок. Перед салоном яхты А основная открытая зона отдыха, убранная под навес, но распахнутая стихиям со стороны носовой части судна. На других яхтах такого размера впереди располагается скромная зона отдыха, но основная жизнь протекает в задней части надпалубных сооружений, вне досягаемости ветра. «Когда я проектировал эту лодку, никто не использовал переднюю часть судна, а я подумал, это же фантастическое место, потому что у тебя есть море, и до тебя не долетают выхлопные газы. Но люди скажут мне: там же ветер и волны. Да! Поэтому мы на корабле. Если ты этого не хочешь — купи квартиру, построй дом. Мы хотим ветра, мы хотим волн, мы хотим видеть море. Мы хотим видеть неистовство, красоту моря, величие моря».
Старк до сих пор ходит в одиночку на одной из своих лодок, их не меньше 15 разбросано пунктиром по всей Европе. В действительности, он потерял счет, сколькими лодками владеет, но ни одна из них в длину не более 15 метров — достаточно маленькие, чтобы управляться одному, именно так, как он любит. «Я люблю большие волны, холодную воду, сильный ветер. Мне хочется, чтобы волны били в лицо». Если у него и есть плохая привычка, то это строительство лодок: всегда одна в производстве и 20 следующих идей, отложенных в сторону. «Есть амфибии с колесами, есть полностью на солнечных батареях. Я так развлекаюсь», говорит он.
Старк видит себя «амфибией»
Его любимым местом на Яхте А остается памятник малым судам: гараж для тендера. Здесь, внизу, что-то вроде храма, чудесное место, где молятся малым судам, благодаря которым движется дело больших кораблей. «Я люблю его», говорит он, показывая в сторону тендера, на этот катер мы, к сожалению, водой плеснуть не можем. Зато спортивный катер насквозь мокрый, и Старк уверенно берет шлем, маневрируя на небольшой лодке для фотосъемки.
Когда владельцу представили дизайн этой 119-метровой яхты в середине прошлой декады, всего через 15 минут он сказал «Да». «Это было очень просто. Нас было только трое в комнате. Я думаю, он сказал: великолепно… или нет, возможно, он ничего не сказал. Он просто взял макет, и мы сделали это, и мы ничего не меняли».
Роскошная главная каюта Моторной яхты А
Есть слово, которое Старк снова и снова повторяет, описывая Яхту А: гармония. «Я видел на многих яхтах одно и то же — коридоры и то, что к ним прилагается. Это не человеческие пропорции. Моя цель — сделать жизнь людей на борту этой яхты тем, что старые индейцы называют «жизнь на свету». Ты живешь на свету, в духе этой яхты. От этого не уйти, в самом деле. По большому счету, это жизнь на одной палубе, с главным салоном - просторным, неделимым от передней части до кормовой.
«Это красивый объем, и спроектировано так, чтобы у вас всегда было самое лучшее место — в зависимости от погоды, солнца или вашего настроения. Вы свободны. Это свободное место. Другие суда — не свободны, там вы постоянно стеснены и чувствуете напряжение».
Дизайнер понимает свою роль в процессе как роль переводчика, интерпретатора — желания клиента преломляются через линзы видения Старка. Он не считает достойными тех, кто подписывается на любую блажь клиента. «Ты должен провести их по верному пути. Люди, которые делают в точности, что хочет клиент, поступают нечестно. У вас в жизни есть долг, кем бы вы ни были — журналистом, врачом, политиком — поднять уровень всего, с чем работаете. Некоторые люди и некоторые компании думают, что проще сделать деньги банальной лестью, но это неприемлемо. Это неприемлемо с нравственной стороны. Красота в том, чтобы приводить все и каждого на более высокий уровень, который только вам доступен».
Тендер-гараж на Моторной яхте А
Его диапазон невероятен, и он сравнивает интерьер Яхты А, где владелец стремился к «великолепию», с 78.2-метровой яхтой Venus, принадлежавшей Стиву Джобсу, она является Старковской версией экстремального минимализма, столь любимого владельцем Apple. «Я слушаю людей, но немного; и я стараюсь понять их, а потом я говорю: думаю, вот это вам подойдет».
Ему явно претит предположение, что силуэт Яхты А являет собой некое заявление. «Ни в коем случае!», резко отвечает он. Он стремился сделать яхту такой, чтобы она слилась с морем, сделать жизнь яхты — и снова это слово — в гармонии со стихиями. Он просто одержим тем, как движется яхта в водах, создавая едва заметную зыбь: «как кит». Когда дизайнер намеревается сделать заявление, «он мертв», добавляет с силой Старк. «Ты предаешь своего клиента, потому что проектируешь для себя, не для него, и это самое ужасное». Он упорно сражался в попытках свести до минимума детализацию экстерьера яхты, чтобы добиться предельной «дематериализации»; в результате явилась яхта, размер которой трудно определить с расстояния.
«Чем меньше в вас материального, тем больше интеллекта, тем больше способностей и тем больше гармонии с человечеством. Единственное, что обладает безграничной красотой — это гармония, потому что она вечна. Можете представить себе, что эта лодка была спроектирована давно, но вот вы видите ее, и она свежа. Вы ничего не хотите менять в ней».
Необычный силуэт яхты А врезается в память
Легенда про «два часа» родилась, потому что столько времени понадобилось напечатать проект: его команда взяла листы А4 и занесла все в компьютер. Старк никогда не работает с софтом, предпочитая старомодный стиль. «Вы не представляете, на что способны с ручкой и бумагой. Ты свободен, и в творчестве тебе нет равных по мощности во всей вселенной. В компьютере можно делать красивые вещи, но ты заключен в рамки мозга и творчества парня, написавшего программу. Никто не написал еще программу для меня и моей ручки».
Он сторонится технологий и не использует машины: наиболее близкая вещь к автомобилю — его амфибия Sealegs RIB. Это не аскетизм в стиле Джобса, но скорее неспособность использования технологий. «У меня нет телефона, потому что я не знаю, как им пользоваться». Это касается не только смартфонов. «Я не знаю основ, я не знаю умножения или деления. Я не назову месяцы в правильном порядке, если не начну с января. Серьезно, я немного аутичен».
Это может объяснить его способность отрезать себя от мира и полностью фокусироваться на проекте, когда он удаляется в один из своих домов. Это также может объяснить, почему за ним тянется репутация «трудного» человека. «Я никогда не бываю счастлив. Когда я слышу, как люди говорят о цели в жизни — «стать счастливыми», я говорю: зачем? Кто сказал это? Цель жизни — это работать, приносить что-то обществу, отдельным людям. Почему мы должны быть счастливы? Это нелепый вопрос. Представьте себе, я совершенно не счастлив. Меня никуда не зовут».
Если он критикует других, то себя — вдвойне. С этим связана одна история из его ранней карьеры: он увидел завершенное здание в Токио и заплакал. «Я был настолько, настолько разочарован в себе». Несмотря на легкость, с которой к нему приходят концепции, все, что он видит — это недостатки и просчеты дизайна; гордыня гложет его. «Я мыслю так, что ни мне, ни другим от этого не веселее. Я всегда вижу ошибки: где я поленился, где был нечестен, где был глуп. И каждый раз, когда я вижу один из моих проектов, я думаю: Черт, черт, черт. Это можно было сделать лучше».
Несмотря на свой успех Старк никогда не остается доволен своими проектами
Сложно сопоставить этот жестокий самоанализ с человеком, сидящим напротив. Очевидно я застал его в лучший день. А может, это от того, что он на воде— во власти стихии, которой принадлежит.
Он даже благодушно отзывается о состоянии современного яхтенного дизайна, хотя я ожидал беспощадной критики. Последние пять или шесть лет рождают «более интеллектуальные» проекты, говорит он. «Раньше дизайн фокусировался только на одном - «покажи деньги». Я очень счастлив, что вижу перемены. Надеюсь, частично это происходит из-за меня».
Это чувство долга — поднимать уровень беседы о дизайне, чтобы бы ни проектировалось: технологии, катера или даже зубочистки — идет прямиком от его отца, который работал авиаконструктором. «Он создавал небесные Феррари!» по словам Старка, не было никаких прямых указаний, скорее последовательное осознание переходящее от отца к сыну, постепенное признание того, что твой долг — «творить»; что, если ты хочешь, чтобы что-то существовало, «тебе надо это изобрести». Этот урок был хорошо усвоен. Просто посмотрите на лодки, которые вынырнули из магмы подсознания Старка. Без них моря были бы гораздо скучнее.
Stewart Campbell
фото Christoffer Rudquist
First published in the May 2017 edition of Boat International
перевод Марина Никитина
